Статьи журнала - Новый филологический вестник

Все статьи: 1449

"... Исходил, благословляя, папа-антихрист". Об одной парадоксальной формулировке в подготовительных материалах к роману Ф.М. Достоевского "Бесы"

"... Исходил, благословляя, папа-антихрист". Об одной парадоксальной формулировке в подготовительных материалах к роману Ф.М. Достоевского "Бесы"

Баршт Константин Абрекович

Статья научная

В статье анализируется фрагмент подготовительных материалов к роману Ф.М. Достоевского «Бесы», опубликованный в Полном собрании сочинений писателя (Л., 1974) и находящийся в логическом противоречии со всем тем, что писал Достоевский об институте папства Римско-католической церкви и догмате о непогрешимости (Infallibilitas) Папы Римского, принятом на Первым Ватиканском (20-ом Вселенском) соборе, который был созван Папой Пием IX. Догмат был провозглашен 18 июля 1870 г., получил широкую огласку и обсуждался во всех странах Европы, не исключая Россию. Новая версия прочтения записи Достоевского, выполненного в предлагаемой статье, подтверждается контекстом «записной тетради» писателя; добавочные аргументы в пользу новой версии содержатся в истории создания Достоевским романа «Бесы», а также в замечаниях об этом догмате римско-католической церкви и русском церковном Расколе, зафиксированных в «Записках из Мертвого дома», романах «Идиот» и «Братья Карамазовы», в «Дневнике писателя». В статье выдвигается следующая версия: анализируемая фраза позволяет предположить, что характер и идеология Князя первой редакции романа «Бесы» как апологета «почвенничества», проповедующего русскую религиозную реформацию на основе канонических традиций Старой веры, является прообразом «деятеля» Алеши Карамазова, практически воплощающего эту идею в эпилоге «Братьев Карамазовых», где показано единение «русских мальчиков» и Алеши на основе идей братской любви и самопожертвования - центральных категорий идеологии Достоевского.

Бесплатно

"Concordia discors" и другие музыкальные образы в драматической поэме А.К. Толстого "Дон Жуан"

"Concordia discors" и другие музыкальные образы в драматической поэме А.К. Толстого "Дон Жуан"

Пильд Леа Лембитовна

Статья научная

В статье рассматривается одна из важных составляющих творческой эволюции Алексея Константиновича Толстого, уделявшего повышенное внимание осмыслению музыки как внеземного начала и как вида искусства. В статье делается попытка показать, что представление об онтологической картине мира и музыкальной природе вселенной восходит у Толстого не только к романтической эстетике и философии, как принято считать в исследованиях, но и к средневековым христианским идеям, которые согласуются со временем утопической историософии поэта. В поэме встречается сочетание «несогласимое согласно» представляющее собой русский перевод слегка измененной формулы «concordia discors» (несогласное согласие). Формула восходит к античности и означает гармонизацию несовместимых (противоречивых) предметов, явлений, понятий, образов. Так, Сатана у Толстого претендует на тотальное господство над вселенной («Господь» «только для красы»), а небесные ангелы полагают, что несогласованность явлений входит в изначальный и не постигаемый никем божественный замысел. В «Письме к издателю» 1862 г. Толстой пояснил общий смысл своего сочинения следующим образом: «Это был случайный и невольный протест против практического направления нашей беллетристики». Представляется, что в образе Сатаны можно увидеть легкий намек на нигилистов - современных «новых людей». Сатана у Толстого имитирует забвение своих истоков, однако небесные духи восстанавливают истину. Другое понятие, восходящее к ранней христианской литературе и актуальное для поэта, - это понятие «любви» как единого божественного начала, вносящего порядок в структуру музыкальной вселенной. Как показал Л. Шпитцер, в раннем христианском средневековье, в частности, в богословских сочинениях Августина Блаженного (несомненно известных Толстому), была переосмыслена концепция пифагорейско-платоновской музыкальной гармонии. Согласно мысли ученого, пифагорейцы идентифицировали музыку с космическим порядком, а христианские философы с музыкой отождествляют любовь.

Бесплатно

"Un poeta sicuro" и ее "Pi`u fedele interprete". Анна Ахматова в переводах Раисы Олькеницкой Нальди

"Un poeta sicuro" и ее "Pi`u fedele interprete". Анна Ахматова в переводах Раисы Олькеницкой Нальди

Джузеппина Ларокка

Статья научная

В статье представлена детальная история появления самых ранних переводов поэзии Анны Ахматовой на итальянский язык и связанная с ними итальянская рецепция ахматовской поэзии, особенно стихов, вошедших в «Antologia dei poeti russi del XX secolo» (Милан, Treves, 1924), первую антологию русских поэтов на итальянском языке, изданную русской переводчицей и поэтом- эмигрантом Раисой Олькеницкой Нальди (1886-1978). Антология вышла в свет, когда переводы стихов Ахматовой были уже выполнены итальянским ученым и переводчиком Этторе Ло Гатто в журналах и в его работе «Русская поэзия революции» (Poesia russa della rivoluzione, Рим, Alberto Stock, 1923). Целью данной статьи является анализ 1) ахматовского канона Олькеницкой, представленного в сборниках 1924 г. и 1962 г. («Анна Ахматова. Поэзия», Милан, Nuova Accademia) и 2) переводческих методов (строфика, ритмика, фонетика, семантика) и стратегии Олькеницкой в с вете традиции, начатой Л о Гатто, и последующих переводов поэзии Ахматовой с 1924 по 1962 г. Ло Гатто отмечал верность перевода и изящность итальянского языка Олькеницкой, назвав ее «самым точным толкователем» русского автора. В Антологии 1924 г. Олькеницкая выбрала стихотворения Ахматовой 1911-1917 гг. (книги «Вечер», «Четки», «Подорожник», «Белая стая»), в которых сконцентрированы главные стилистические, семантические и фонетические характеристики творчества Ахматовой. В антологии 1962 г. учитываются новые сборники Ахматовой («Тростник», «Ветер войны», «Луна в зените», «Шестая книга», «Шиповник цветет» и «Тайны ремесла»), но Ахматова продолжает рассматриваться Олькеницкой в русле дореволюционной поэтики.

Бесплатно

"Vecio parlar": "Язык цикад" в стихотворениях Марина, Пазолини и Дзандзотто

"Vecio parlar": "Язык цикад" в стихотворениях Марина, Пазолини и Дзандзотто

Сили Марианна

Статья научная

В статье предпринимается попытка разъяснить на основе анализа произведений современных итальянских поэтов А. Дзандзотто, Б. Марина и П.П. Пазолини, почему концепция О.Э. Мандельштама находят подтверждение не в литературном итальянском языке, но в различных народных диалектах. Насколько известно автору статьи, эта проблема ранее не ставилась и не обсуждалась в научной литературе. Отправной точкой служит «Разговор о Данте» Мандельштама, который последователь-но проецируется на творчество названных итальянских авторов, писавших на венеци-анском диалекте, диалекте Градо и фриульском диалекте. Анализ оригинальных тек-стов сопровождается подстрочным переводом, выполненным автором статьи

Бесплатно

"Абсурд в грамматике свидетельствует не о частной трагедии" (И. Бродский): разгадывание "смыслового тупика" в пьесах А. Платонова. Рецензия на книгу: Когут К.С., Хрящева Н.П. Поэтика драматургии А.П. Платонова конца 1930-х - начала 1950-х годов: межтекстовый диалог. М.: Нестор-История, 2018. 280 с.

"Абсурд в грамматике свидетельствует не о частной трагедии" (И. Бродский): разгадывание "смыслового тупика" в пьесах А. Платонова. Рецензия на книгу: Когут К.С., Хрящева Н.П. Поэтика драматургии А.П. Платонова конца 1930-х - начала 1950-х годов: межтекстовый диалог. М.: Нестор-История, 2018. 280 с.

Рыбальченко Татьяна Леонидовна

Рецензия

В статье рецензируется книга екатеринбургских литературоведов, доктора филологических наук Н.П. Хрящевой и кандидата филологических наук К.С. Когута, посвященная интерпретации драматургии А. Платонова в аспекте поэтики, т.е. в разгадывании художественных кодов писателя и его трактовки советской и мировой цивилизации середины ХХ в. Обращено внимание не только на научную новизну монографии, связанную с малоизученным, неопубликованным при жизни Платонова и оцениваемым часто как маргинальный и художественно несоразмерный с повествовательной прозой Платонова наследием писателя, но и на методологию герменевтики текстов четырех пьес конца 1930-х - начала 1950-х гг.: «Голос отца», «Волшебное существо», «Ученик Лицея», «Ноев ковчег (Каиново отродье)». Признается убедительным вывод исследователей, что неканоническая драматургическая форма пьес, использование «формульных» риторических, сюжетных, образных знаков в художественной системе свидетельствует не о компромиссе с господствующими эпистемами, а о погружении в глубинные смыслы бытия в целях познания исторической реальности. Научно значимы в монографии, с одной стороны, целостный анализ каждого текста, генетическая и ассоциативная многослойность, с другой - парадигма анализа, позволяющая показать семантические и образные связи, развитие образных и тематических мотивов, выявить целостность эволюционирующей художественной системы Платонова. Продуктивен и метод выявления в пьесах Платонова затекстовых аллюзий (биографических, социально-политических), что удерживает трактовку пьес в границах авторской интенции, а не в границах филологических гипотез исследователя. Монография обосновывает одну из причин обращения писателя к драматургической форме: не просто способ сокрытия авторских смыслов («не криптография» сама по себе) от социальной цензуры, а погружение в миропонимание персонажей с целью преодоления личной субъективности автора в ответах на неразрешимые проблемы бытия. В монографии представлена принципиальная диалогичность Платонова: автодиалог, интертектуальность, диалог с бытием.

Бесплатно

"Автор" как символическое имя в "Мертвых душах" Гоголя

"Автор" как символическое имя в "Мертвых душах" Гоголя

Кривонос Владислав Шаевич

Статья научная

В статье рассматриваются функции и семантика символического имени «автор», играющего важную роль в метаповествовании в «Мертвых душах». Рассматриваются функционально различающиеся формы изображения автора и выявляется соотношение между ними в гоголевской поэме. Показана взаимосвязь символизирующей тенденции в поэтике «Мертвых душ» и символического потенциала, заложенного Гоголем в образе автора.

Бесплатно

"Атлантида" Мережковского: источники и рецепция

"Атлантида" Мережковского: источники и рецепция

Протопопова Анна Викторовна, Коростелев Олег Анатольевич

Статья научная

Статья посвящена анализу второго тома трилогии Д.С. Мережковского «Тайна Трех» - книге «Тайна Запада. Атлантида-Европа». Тема-тически она делится на две части: первая занята анализом цитирования у Мережков-ского на предмет выявления уровня точности цитат и ссылок, вторая - реакцией совре-менников на его масштабный труд. Новизна статьи заключается в том, что исследова-ние цитат и ссылок показывает своеобразие цитирования, отмечает «ошибки» в них и предпринимает попытку объяснить их появление; отдельно отмечается цитирование Вяч. Иванова, проведенное, судя по всему, по неизвестному нам тексту этого автора; дается подборка откликов современников на «Атлантиду». Мережковский был изве-стен своей страстью к цитатам и источникам, для написания «Атлантиды» он перечи-тал, очевидно, все, что было доступно на тот момент по этой теме, и впервые снабдил свой текст, фактически, научным аппаратом. Это свидетельствует о важности для него поиска источников, однако, как показано в итоговых выводах, гигантский труд Мережковского оказался в то время не востребован современниками: ни учеными, ни литературными критиками.

Бесплатно

"Безумный" нарратив Адельхайд Дюванель

"Безумный" нарратив Адельхайд Дюванель

Бакши Наталия Александровна

Статья научная

В статье рассматриваются особенности «безумного» нарратива швейцарской писательницы ХХ в. Адельхайд Дюванель. Главную роль в ее рассказах-миниатюрах играют люди, исключенные из общества, стоящие вне социума. Внешне следуя идее «новой субьективности» в литературе, Дюванель идет намного дальше: за единичными персонажами не стоит общих проблем, они не пытаются вписаться в реальность, но всячески избегают ее. Ее произведения полны безумия в самых разных формах: как безумия в медицинском смысле, так и поэтического безумия в качестве отклонения от нормы в сторону абсолютной субъективности. Герои Дюванель очень часто раздвоены, границы между персонажами, как и границы между реальностью и сном оказываются зыбкими. Безумны не только герои, но и нарратив. Так, безумие свойственно хронотопу миниатюр, где реальное пространство заменяет воображаемое, отражающее движения души героев. Сны героев, - один из важнейших элементов поэтики Дюванель, - автор сознательно прячет, прикрывая ими глубокие раны, однако многое проявляется благодаря неожиданным ассоциативным рядам и метафорам, которые эти сны дополняют. Ассоциативные связи, в которых мыслит герой, настолько субъективны, что понять их порой невозможно, что свидетельствует об уникальности героя и его логических связей. В статье доказывается, что сумасшествие у Дюванель является проявлением исключительности личности, но не в романтическом смысле его гениальности, а в общегуманистическом смысле уникальности любой личности, даже самой мелкой и незначительной. Именно сумасшествие как торжество абсолютной субъективности и внутреннего мира героя придает ему достоинство, которого ему не хватает в окружающем мире.

Бесплатно

"Большой роман" об интеллигентном герое как жанровая разновидность русской романистики: к постановке проблемы

"Большой роман" об интеллигентном герое как жанровая разновидность русской романистики: к постановке проблемы

Колпаков Алексей Юрьевич

Статья научная

В статье рассматривается феномен большого романа об интеллигенции в русской литературе XIX-XXI вв. Матрицу большого романа об интеллигенции обозначил в своих замыслах «Атеизма» и «Жития Великого грешника» Ф.М. Достоевский. Структурными признаками такого романа стали: герой-интеллигент, сюжет-странствие, широта изображения духовной жизни России. В жанровом отношении мы имеем дело с романом-эпопеей об интеллигенции. В дальнейшем матрица большого романа была воплощена в таких важных романах русской литературы, как «Жизнь Клима Самгина» А.М. Горького, «Доктор Живаго» Б.Л. Пастернака. В работе прослеживается связь этих романов с Достоевским, а также выявляются варианты реализации матрицы большого романа у Горького и Пастернака. Последняя часть статьи посвящена роману В. Залотухи «Свечка». «Свечка» рассматривается как еще один вариант большого романа об интеллигенции, воплотившийся в новейшей русской литературе.

Бесплатно

"Буiи народ" и "добрые люди" в Псковской летописной повести "О смятении и междоусобии и отступлении Псковичь от Московского государства"

"Буiи народ" и "добрые люди" в Псковской летописной повести "О смятении и междоусобии и отступлении Псковичь от Московского государства"

Туфанова Ольга Александровна

Статья научная

Анализ специфики изображения смуты в псковской летописной повести, в центре внимания которой стоит не политическая борьба царей и самозванцев, как в других памятниках цикла, а смятение и междоусобие среди самих псковичей, показывает, что история Пскова эпохи Смутного времени рассматривается сквозь призму сложных перипетий классовых взаимоотношений «буего народа» и «добрых», «лутчих» людей. Выявленные на основе сопоставления эпитетов, моделей поведения и авторских комментариев особенности контрастного изображения народа и власти в городе приводят к выводу, что повесть «О смятении и междоусобии…», написанная с позиций привилегированных псковичей и направленная на осуждение поведения простых горожан, становится невольно, вопреки намерениям ее создателя, своеобразным гимном отчаянности и дипломатии «малоумных», стремившихся в условиях общего «нестроения» сохранить свой город и не дать его разорить и уничтожить. Борьба народа с городской властью оказывается в действительности борьбой за свободу и независимость от интервенции любого типа.

Бесплатно

"Внезапный приступ" как прием порождения зачина текста

"Внезапный приступ" как прием порождения зачина текста

Ефименко Александр Евгеньевич

Статья научная

В статье рассматривается классификация Томашевским приемов зачина, или приступа, художественного текста: «прямая экспозиция» и «внезапный приступ». При «прямой экспозиции» текст открывается зачином-резюме; при «внезапном приступе» текст - репликой действующего лица. В статье предлагается рассматривать «внезапный приступ» как прием порождения текста, в частности, прием порождения аналепсиса, или ретроспекции. Показано, что «внезапный приступ» может выполнять разные функции. Так, в одних текстах «внезапный приступ», располагаемый в «настоящем персонажей», используется для того, чтобы своим вводом вызвать последующий аналепсис в «прошедшем персонажей», несущий разъяснение материала, введенного «внезапным приступом». В других текстах «внезапный приступ» осуществляет функцию ввода связанных мотивов или ввода темы для последующего раскрытия, причем в этом случае прием «внезапный приступ» позволяет порождать весьма большой сегмент текста, если он содержит достаточно много мотивов или потенциально содержательную тему, которые ожидают своего развертывания в аналептическом фрагменте. В обоих случаях аналепетический фрагмент может передаваться либо в прямой речи персонажа, либо в так называемой авторской речи. Непосредственным материалом для анализа служат различные произведения известных русских писателей XIX- XX вв.: Чехова, Куприна, Островского, Аксенова.

Бесплатно

"Внутренняя эмиграция" как авторефлексивный литературный дискурс (на материале творчества Лидии Чуковской)

"Внутренняя эмиграция" как авторефлексивный литературный дискурс (на материале творчества Лидии Чуковской)

Данилина Галина Ивановна

Статья научная

В статье ставится вопрос о «внутренней эмиграции» как литературном дискурсе. Исследование выполнено на материале эгодокументальных и фикциональных текстов Лидии Чуковской («Спуск под воду», «Прочерк», «Процесс исключения», дневниковая и мемуарная проза). Методологически статья строится на нарративном и дискурсивном анализе, с выдвижением в центр внимания проблемы языка тоталитарной власти в жизненном и литературном тексте. Автор ориентируется на концепцию тоталитарного мышления Ханны Арендт и методологические идеи А.А. Жолковского, И. Паперно, Л.Я. Гинзбург. В ходе компонентного дискурс-анализа выявляются «свидетельский» статус события и поэтика «свидетельского показания», фактографизм нарратива, нарративная идентичность автора и рассказчика, двойная повествовательная перспектива, диалогическая точка зрения по отношению к имплицитному читателю. Показано, что все компоненты объединяет авторефлексивное начало; авторефлексивность определяется как основополагающий принцип стратегии письма Чуковской и ключевой маркер ее дискурса. Анализ архитектоники повести «Спуск под воду», открывающий конфликт двух вставных текстов, приводит автора к итоговому выводу: на основе принципа авторефлексивности Чуковская последовательно разрабатывала свой литературный дискурс как направленно оппозиционный по отношению к «официальной» советской литературе и тоталитарному режиму. Отсюда в завершающей части статьи принцип авторефлексивности характеризуется как репрезентативный маркер литературной работы «внутренних эмигрантов», что в перспективе, по мнению автора, позволяет его рассматривать как типологически релевантный признак для литературных текстов «внутренней эмиграции» в целом.

Бесплатно

"Героическое сватовство" в синьцзян-ойратской версии "Джангара": сюжетный состав и композиционная структура

"Героическое сватовство" в синьцзян-ойратской версии "Джангара": сюжетный состав и композиционная структура

Селеева Цаган Бадмаевна

Статья научная

Статья посвящена одной из актуальных проблем изучения национальных эпических текстов о героическом сватовстве, открывающих генетические истоки сюжетов и мотивов, раскрывающих сложные глубинные взаимосвязи эпического творчества и явлений действительности. Героическое сватовство, обретение и женитьба на суженой, - относятся к важному событийному этапу в жизненном цикле богатыря, широко отразившемуся в тюрко-монгольской эпике. Целью настоящего исследования является рассмотрение структуры сюжетов о героическом сватовстве синьцзян-ойратской версии эпоса «Джангар», анализ типологии и семантики мотивов в рамках сюжетного структурирования, проведение параллелей с традиционным свадебным обрядово-ритуальным комплексом, определяющим художественную структуру произведения. В ходе исследования были выявлены особенности структуры сюжета героического сватовства в национальной эпике ойратов Синьцзяна. При всем многообразии содержания и при всей разнохарактерности сюжетов о героическом сватовстве, представленных архаическими и классическими типами, обнаруживаются общие структурообразующие элементы, которые в различных сочетаниях и вариациях складываются в коррелятивные системы. Универсальный характер носят экспозиционная и финальная части (пир начальный, свадебный пир), развитие сюжетного действия, связанное с рядом типологических мотивов и эпизодов, включенных неразрывными событийными звеньями в эпическое повествование: поимка и седлание коня героя, снаряжение и отправление героя в путь, преодоление пути. Наряду с универсальными типологическими элементами структуры сюжета, выявлены и вариационные элементы, имеющие сюжетообразующий характер, - завязка сюжета, обусловленная определенной мотивировкой, путевые инициационные испытания героя, прибытие и нахождение героя в ханстве суженой, кульминационно-конфликтные эпизоды брачных состязаний за невесту. Семантика ряда мотивов в архаической и классической эпике синьцзян-ойратской версии «Джангара» имеет параллели и восходит к национальным свадебным церемониям, обрядам и ритуалам, трансформированным сквозь призму представлений эпического мира. Инициация исторически предшествовала свадьбе, по всей вероятности, многие сказочно-эпические свадебные ритуалы являются рудиментами и результатом трансформации инициационных обрядов, издревле игравших значительную роль в жизни человека.

Бесплатно

"Гофмановский комплекс" в рассказах Л. Андреева

"Гофмановский комплекс" в рассказах Л. Андреева

Королева Вера Владимировна

Статья научная

В статье исследуется «гофмановский комплекс» в рассказах Л. Андреева. Романтическая ирония и гротеск, проблема механизации жизни и человека, нашедшая воплощение в образах игры, маски, куклы, марионетки и двойника, образы зеркала и глаз, ставшие символами распознавания подлинной сущности человека, а также оппозиция «живое» - «неживое» проявляются в произведениях Андреева и отражают духовное падение общества, в котором человек утрачивает себя, превращаясь в бездушную куклу. Разрушение человеческой души у Андреева происходит как изнутри («Мысль», «Рассказ о Сергее Петровиче», «Ложь» и др.), так и снаружи («Смех», «Красный смех», «Стена» и др.). Образы маски и карнавального костюма становятся способом уйти от реального мира («Смех», «Маска»), защититься от ужасов жизни, но в результате достигается обратный результат - маска только усиливает эффект, она узурпирует душу героя. Игра лишает личность свободы, индивидуальности, обрекая ее на новые страдания. Образы глаз и зеркала становятся основными средствами распознавания утраты души человеком. Оппозиция «живое» - «неживое» у Андреева создается с помощью гофмановского приема одушевления «неживых» предметов (проволока, окна, дом и др.) и абстрактных понятий (ложь, молчание, мрак, смерть), а также путем изображения «живого» мертвым. Приступы безумия у Гофмана и Андреева связаны с образами смеха, хохота и сопровождаются появлением двойника, который угрожает целостности личности. Созидательная ирония Гофмана трансформируется у Андреева в разрушительную иронию, которая, как болезнь, охватывает все общество и достигает максимума в гротескно-символических образах стены и красного смеха в одноименных рассказах.

Бесплатно

"Гофмановский комплекс" в романе А. Ремизова "Часы"

"Гофмановский комплекс" в романе А. Ремизова "Часы"

Королева Вера Владимировна

Статья научная

В статье исследуется проблема функционирования в русской литературе неомифологических комплексов, в частности, «гофмановского комплекса» на примере романа А.М. Ремизова «Часы» (1908). Утверждается, что в первой половине Х1Х в. в России формируется «гофмановский текст русской литературы», который состоит из «гофмановского комплекса» (сюжеты, образы, проблематика и стилистика, характерные для немецкого писателя), имени - мифа Э.Т. А. Гофмана, а также мифологизированных образов его героев. Интерес к Гофману на рубеже веков способствует актуализации «гофмановского комплекса» в литературе русского символизма. Анализируются особенности воплощения и трансформации «гофмановского комплекса» как художественного приема в романе А.М. Ремизова «Часы»: синтез искусств (построение романа как музыкального произведения), двоемирие (прием «удвоения действительности»), образ-символ зеркала (гиперболизация пороков окружающей реальности и способ отражения мыслей героев), психологизм, двойничество (оппозиции прекрасное - уродливое, великое - ничтожное), разрушительная ирония, нашедшая воплощение в гротескном образе хохота, проблема механизации человека и общества, которая основана на идее подчинения человека времени и превращения его в механизм: оппозиция живое - неживое (одушевление не только предметов - смех, колокол, стены, но и абстрактных понятий - мысли, время).

Бесплатно

"Движение планет" в русской поэзии XVIII в

"Движение планет" в русской поэзии XVIII в

Довгий Ольга Львовна

Статья научная

Статья посвящена выявлению основных черт астрономического канона русской поэзии, созданного в 18 в. На основании анализа обширной базы данных ставится вопрос о правомерности использования термина «астрономический текст русской поэзии».

Бесплатно

"Дьявольский случай": трансформация сюжета договора человека с дьяволом в рассказах А.Н. Толстого

"Дьявольский случай": трансформация сюжета договора человека с дьяволом в рассказах А.Н. Толстого

Акимова Анна Сергеевна

Статья научная

Статья посвящена исследованию рассказа «Дьявольский случай», который не входил в прижизненные собрания сочинений А.Н. Толстого и не привлекал внимание исследователей в контексте раннего творчества писателя. Научная новизна применяемого подхода заключается в применении текстологического и биографического методов к изучению произведений А.Н. Толстого 1910-х гг. Необходимость изучения рассказа «Дьявольский случай» в контексте раннего творчества писателя вызвана тем, что тематически он связан с произведениями 1910-х гг., в которых автор соотносит «причудливость фантастики с буднями большого города». Как и в рассказах «Фавн» и «Американский подводный житель», появление нечистой силы происходит во сне героя, что позволяет Толстому показать самые неприглядные стороны современного писателю города и его обитателей. Рассказ «Дьявольский случай» был опубликован дважды: в газете «Русские ведомости» (1914) и в сборнике «Обыкновенный человек» (М., 1915). В ходе текстологической работы были выявлены особенности, важные для воссоздания процесса работы писателя над образами (Абрамова, «искусителя», собирательным образом московской публики). В тексте, опубликованном в газете «Русские ведомости», непонятный тревожащий героя «голосочек» крепнет благодаря совершенным низостям (подсмотренная карта, украденный кошелек) и материализуется в финальной сцене. Эта трансформация в сборнике не происходит, т.к. автором снимаются связанные с появлением «искусителя» детали и характеристики. Фразы становятся лаконичнее и проще во второй публикации. В результате правки для сборника «Обыкновенный человек» была изменена и финальная сцена рассказа. Особо выделяются реалии времени и характеристики современного писателю общества, которые также подвергаются авторскому исправлению. В ходе исследования были сформулированы выводы о том, что в рассказе «Дьявольский случай» Толстой совмещает фантастический сюжет о договоре с дьяволом с конкретно-историческими реалиями.

Бесплатно

"Есть речи - значенье..." М.Ю. Лермонтова: вариации как форма лирического цикла

"Есть речи - значенье..." М.Ю. Лермонтова: вариации как форма лирического цикла

Аксенова А.А., Синегубова К.В.

Статья научная

В статье рассмотрены три текста М.Ю. Лермонтова, которые начинаются строкой «Есть речи - значенье.». Последовательное издание нескольких смысловых версий на тему «речей» в итоге образует ряд вариаций, которые воспринимаются как читательский цикл. Но в отличие от других циклических форм, например, от книги стихов 1918 года Б.Л. Пастернака «Темы и вариации» или его цикла «Тема с вариациями», Лермонтов не ставил своей задачей создание цикла. Существенная часть первого текста остается без изменений во втором и последующем случае, что характерно для авторского черновика. Но, в отличие от черновика, они опубликованы и зачастую воспринимаются как самостоятельные стихотворения поэта. Новизна статьи состоит в том, что привычное отношение к этим трем текстам как разным редакциям одного стихотворения изменяется, если принять во внимание феномен читательской циклизации. Соприсутствие в мире произведений двойного кругозора оцельняющего (божественного) и разбивающего (демонического), которое отмечено С.Н. Бройтманом, требует отражения в форме, а именно вариации предрасположены к отражению таких ситуаций. Мы считаем, что народные истоки склонения слова «пламя», примененного Лермонтовым, отсылают читателя и к народным истокам формы музыкальных вариаций. Сама оппозиция волшебных звуков и шума мирского заставляет читателя вспомнить о музыке. Мы приходим к заключению, что данные тексты Лермонтова нецелесообразно рассматривать изолированно друг от друга, каждый из них проясняется при обращении к двум другим.

Бесплатно

"Завет Белинского" в изводе Д.С. Мережковского: от публичной лекции к брошюре (история текста и его литературно-критического восприятия)

"Завет Белинского" в изводе Д.С. Мережковского: от публичной лекции к брошюре (история текста и его литературно-критического восприятия)

Холиков Алексей Александрович

Статья научная

В статье впервые реконструируется история создания «Завета Белинского» Д.С. Мережковским от публичной лекции к первым газетным публикациям и далее - к окончательно сформировавшемуся тексту в одноименной брошюре 1915 г. В качестве источников привлекаются собранные по периодике и преимущественно не переиздававшиеся материалы времен Первой мировой войны (в том числе газетные хроники). Текстологический анализ позволил выявить отличия между устными выступлениями писателя в Петрограде, Москве и их печатными вариантами. Изучение авторской правки на стилистическом, композиционном и содержательном уровнях показало, что Мережковский внимательно отнесся к изданию брошюры, актуализировав ее общественно-политическую проблематику. В статье приводятся аргументы, касающиеся выбора основного текста «Завета Белинского» для включения в состав нового собрания сочинений Мережковского в 20 томах. Вслед за текстологической реконструкцией исследователь обращается к проблеме функционирования брошюры, которая привлекла внимание ее первых читателей, - критиков и рецензентов. Впервые их отклики систематизированы и осмыслены. В результате делается вывод о дальнейшем изучении «Завета Белинского» с учетом его метатекстовых связей в четырех ракурсах: наряду с литературно-критическими выступлениями писателя; в контексте его публицистических статей о роли интеллигенции, патриотизме, национализме, войне и революции; в связи с художественным (прежде всего драматургическим) творчеством Мережковского тех лет; наконец, с точки зрения автобиографического истолкования (до сих пор - наименее очевидного, поскольку проблема осознанного и бессознательного автобиографизма в публицистике Мережковского не была сформулирована учеными).

Бесплатно

Журнал