Сибирский сюжет в судьбе и творчестве М.М. Пришвина

В статье впервые в контексте «пространственного поворота» современного гуманитарного знания исследуются динамика, смыслы, мотивы, биографическая и художественная версии сибирского сюжета (сюжета открытия, завоевания и освоения Сибири) в судьбе и творчестве М.М. Пришвина. Показано, что сибирский сюжет по времени (1889-1954 гг.) почти совпадает с жизнью писателя и структурируется логикой его сибирских путешествий. Реконструируются маршруты и смыслы трех путешествий Пришвина в Сибирь (1889-1892 гг.; 1909 г.; 1931 г.), совпадающих в пространстве с путем русских первопроходцев XVI-XIX вв. Сибирский сюжет становится для Пришвина путем самосознания (открытия своего в чужом и чужого в своем), испытания революционной и религиозной идей русской культуры, постижения России, важную роль в котором играют книги Дж. Кеннана и Э. Ренана. Обосновывается идея о том, что сибирский сюжет стал средоточием и испытанием важнейших идей и мотивов творчества Пришвина: русской мечты «попытать счастья» на новых местах («собирание русской земли»); народного пути в небывалое и осударевой дороги русской истории (пота труда и «крови» государственного насилия); сотворчества человека и природы (индустриального освоения и сокровенной природной жизни Сибири) и др. Установлено, что сибирский сюжет Пришвина связан с ключевыми темами, мотивами и идеями сибирского текста русской культуры (Сибирь и / как Азия, Америка, колония, ссылка, пространство, свобода / воля и т.п.), но его доминантой является образ Сибири как России и русского пути в небывалое.